Воображение и память – вот два способа выходить из своего скафандра

помогающего легко «опускаться на дно» (и в некоторых случаях – тянуть за собой «плывущих рядом»), кажется, минувшим воскресеньем я с удовольствием воспользовалась первым из способов на время покинуть его.

Среди шумно-кассовых и типично-массовых премьер осени картина француза Джулиана Шнабеля «Скафандр и бабочка» (отмеченная за лучшую режиссуру в Каннах прошлого года) кажется как будто случайно затесавшимся в очередной блокбастер эпизодом, отрезвляющим на долю секунды зрителя, погружаемого остальной бутафорией в неотвратимую пучину отупляющих образов и сравнений, спецэффектов и декораций.

Фильм-история. Фильм-зарисовка. Фильм-мужчина… Французы умеют снимать так, что от кадров с привкусом различных людских темпераментов и разной степени эмоциональности, от звукового оформления визуального ряда, простых до гениальности эпитетов и аллегорий остается изящное послевкусие – внутри головы и на поверхности губ. Без ненужной скромности, лишнего снобизма, гипертрофированной чувственности почти два часа на экране – всего лишь жизнь всего лишь пережившего трагедию мужчины, не мнящего себя героем, но и не соглашающегося с расположением бирки «овощ» у себя на груди, вешаемой на него распространяемыми слухами.

Пожилой отец, не имеющий физической возможности навестить онемевшего сына в клинике и общающийся с ним по телефону в режиме монолога. Жена, со слезами на глазах передающая любовнице собственного мужа, что тот каждый день ждет ее визита… Другие сценаристы и режиссеры состряпали бы из одноименного романа слезливую драму с длинными диалогами и излишними телодвижениями – прикрыв гениталии парализованного мужчины и, возможно, вырезав из конечного варианта сцену с зашиванием века. Интересно теперь найти и прочитать роман – с целью выяснить, многое ли в фильме перекроено по фасону приложивших к нему руку мастеров, или же он так же хорош, как и книга (примеров, когда экранизация была талантливее первоисточника, пока не встречала).

В фильме есть все: и самоирония, и самый настоящий юмор, и драматичность – но не возведенная в степень трагедии, а удерживаемая на ноте этакой «душевной заморочки», присутствующей, пожалуй, в большинстве из нас. Ровно столько драмы – несмотря на сюжет. Несмотря на реальную жизненную трагедию, затрагивающую профессиональную, семейную, личную жизнь героя, который поначалу поддается унынию и гневу на столь несправедливое стечение обстоятельств… Пересказывать такие фильмы нет смысла. Их стоит просто наблюдать. Именно так: не смотреть, затаив дыхание, а просто – исключив на время просмотра сторонние переживания и ощущения, словно войти в палату главного героя, присесть на краешек стула и понаблюдать, что же будет происходить в следующий момент и кто войдет первым в комнату…

Именно отсюда возникает желание соотнести продукт кинематографа с реальным человеком: не греша излишней моралистичностью, но неся в себе определенную мысль и переживание как эмоцию разума, фильм «Скафандр и бабочка» – словно мужчина в самом расцвете сил. Последний рискует рано или поздно осознать, что находится в духовном скафандре, и так и не найти способа выбраться из него – пока не станет невзначай чьей-то бабочкой.

P.S. (специально для поклонников французской речи)

Фильм снабжен субтитрами, которые не только не мешают деталям кадров, но и позволяют насладиться мелодичностью языка во всей артикулятивной прелести озвучиваемого логопедом французского алфавита…

Автор: Ёжисиджи