Мы и взаправду живём в джазовом городе. Нас не надо уговаривать, можно просто шепнуть, что в такой-то час, такого-то дня состоится концерт. Мы придём.
Придем, бросив всё. Забудем недокопанные грядки, проблемы на работе, даже пиво в спорт-барах. Придём. На каждый новый концерт, как на первое свидание. С цветами, с волнением, с ожиданием новой встречи. Мы уже приучились слушать джазовые импровизации каждый месяц, научились отличать саксофон от флейты, а скрипку от контрабаса. Мы твёрдо заучили, что Миллер, Гершвин и Эллингтон не футболисты Манчестер Юнайтед, но добрые знакомые Олега Киреева, а значит и наши друзья-земляки.
На второй «отчетный концерт джазовых сезонов» Олег привёз Шерон Кларк. Ту самую добрую афро-американскую-мамочку, что поздравила с днём рождения Рустэма Хамитова (помните «Хепи бёздей мистер Президент» в Огнях Уфы 18 августа прошлого года?), получила кучу наград на самых разных джазовых фестивалях и поразила Уфу открытой улыбкой и сильным, но таким домашним тембром расслабляющих импровизаций.
Это было очень давно – почти десять месяцев назад, почти год прошел и Шерон изменилась. Мамочка, но не твоя, бой. На сцену после саксофонной увертюры вбежала яркая и темпераментная, ироничная и страстная. Подруга – мечта.
Но не из тех мраморно-недоступных, что статуями замирают на высоких барных стульях. Иная женщина. Мудрая не по годам, своим сердцем готова прижать тебя к груди и легонько стукнуть по плечу, и послать подальше тоже. Она свободна в своём выборе. Если не по душе не удержишь. Она встанет и уйдёт пританцовывая.
Но если она влюбляется, то нет преград. Она поёт о любви и в зале мужчины заводятся, начинают кивать, хлопать, свистеть. О, она умеет нами управлять.
После страстной, зажигательной мелодии – тихая и чуть грустная песня (чтоб уж особо сильно не разгорались), и сразу после неё горящий лёд признания в любви и снова немного флегматично (ты, что там вбил себе в голову, парень).
Шерон уходит, на сцене одни мужики. Вы знаете, дамы, что начинается в мужской компании, стоит вам ненадолго нас покинуть? Ага. Мы, точно орангутанги, начинаем скакать, громко смеяться над своими шутками, меряться силами.
Так и здесь. Всё бурлит и не хватает слов. Барабанщик бьёт по барабанам, пианист – по клавишам, одна импровизация сменяет другую, а сольные фрагменты накладываются друг на друга. Сцена то в красной страсти, то в золоте и блеске восхищения, то в клубничной эротике. Мы можем говорить о чем угодно, но думаем только о Ней.
Олег Киреев, на правах генерала и хозяина, сначало даёт всем выговориться, спустить пар, а потом мягко успокаивает: «Шерон открыла своё сердце для всех, но не впустит в него никого. Расслабьтесь, ребята, и получайте удовольствие от тех мгновений, когда вы просто можете её видеть».
И снова на сцене Шерон Кларк, в аплодисментах и волнах энергетики. Она сделала выбор. Тот самый парень в N-ском ряду на месте Х. Сегодня Она на последних минутах концерта будет петь только для Него (и каждый подумает, что это он и есть).
Но вот прошел час и закончился ещё один отчетныйконцертджазовыхсезоновсОлегомКиреевым.
На сцене объявляют спонсоров: Негосударственный пенсионный фонд, гостиница Азимут, Уфанет. Вспоминается, что в начале концерта был Оскар Абдразаков и Олег говорил о создании общественного Совета по культуре. Радио Маяк, в лице Марины Левицкой и Павла Шатрова, благодарит и приглашает слушать прямые трансляции из Союза Композиторов.
Концерт кончился, а вечер продолжается. Марина и Шерон обнимаются как сёстры (Сёстры милосердия у Ольвьеро Тоскани на рекламе Бенетона) и как сестра Шерон просит – дай поносить колечко, а Марина в ответ – не могу – милый подарил.
Смех, шутки, народ толпиться автограф-сессией и раскупает диски. У выхода встречаю рокерского вида молодь. Такие просто по определению не должны приходить на джазовые концерты, а они просто светятся от счастья, от возможности насладиться музыкой, прикоснуться к джазу.
Бедные мои поломанные стереотипы. Пора привыкнуть, что нас пропитывает непредсказуемая джазовая импровизация
Уфа - джазовый город. У нас начался джаз.